Саламандра - Страница 88

С ближайшего дерева неожиданно посыпались листья и послышалось подозрительное сопение. А я и забыла уже об истинной причине моего неоцененного подвига!

Мальчишка проворно ползал по не очень толстой ветке туда-сюда, опасно свешиваясь, и пытался в потемках рассмотреть место битвы. Это было достаточно проблематично — костер к тому времени почти потух и был достаточно далеко, а луна в очередной раз дезертировала.

— Ух, как ты их! Бац! Бац! Хрясь! Кирдык! А они — брык! А ты — бум! Бах! Я в восторге и падаю к твоим ногам! Ой!

Сверху раздался подозрительный хруст, писк, ветка, на которой сидел паренек, обломилась, и он мешком рухнул прямо мне под ноги. Вот это, я понимаю, почтение. Мелочь, да еще и в густом дремучем лесу, а приятно.

— Не ушибся? — любезно поинтересовалась я, глядя на неподвижное тельце.

— Да не, нормально. — Парнишка, кряхтя и охая, приподнялся на колени и вытащил из-под себя несколько щепок размером с палец. — Уважение, оказываемое воинам с таким потрясающим оружием и столь сногсшибательными способностями, требует жертв.

М-да, везет же мне с поклонниками… Один другого краше.

— А теперь давай быстренько определимся, кто ты такой, зачем ты был нужен этим невоспитанным мордам, и я отведу тебя домой, — заявила я, в потемках вытирая меч обо что-то мягкое.

— А ты правда отведешь меня домой?! — с неприкрытой надеждой в голосе воскликнул мальчишка. — Ух ты!

Мне даже показалось, что он сейчас с визгом бросится мне на шею, и на всякий случай отошла подальше.

— Нет, ну если ты очень хочешь, то я могу оставить тебя здесь. Будешь…

— Не хочу! — слишком поспешно перебил он. — Поклянись, что ты меня не бросишь. Поклянись! Поклянись! Поклянись! — Пацан чуть ли не топал ногами.

А мальчик, по всей видимости, не так прост. Скорее всего, сынок кого-то из местных вельмож, которого выкрали с целью сорвать неплохой выкуп.

— Слушай, нечего играть тут во всякие рыцарские игры, — возмутилась я. Не люблю подобной демонстрации избалованности. Он бы еще на землю упал и в конвульсиях забился. — Мы в глухом лесу, а не в великосветских палатах. А тебе будет урок на будущее — надо всегда слушаться родителей!

Последнее замечание было мною сказано только для усовещевания уже начавшего мне порядком надоедать мальчишки, сама я в него ни на грамм не верила. Если б я всегда слушалась своего папашку, то сейчас сладко спала бы в замке Полоза, а не бродила неизвестно где, да еще и неизвестно с кем.

— Нет, ты поклянись! — пристал ко мне пацан. — Поклянись, поклянись, поклянись…

— Вот зануда какая! — раздраженно пробормотала я себе под нос и уже громче добавила: — Если тебе от этого станет легче, хорошо — клянусь. Доволен?

— Нет! Поклянись кровью!

Наглость мелкого нахаленка набирала обороты с невероятной скоростью, от которой я просто обалдевала.

— Для меня это слишком важно. И потом — тебе жалко, что ли? — Последние слова были сказаны с характерными всхлипываниями, и я, тяжко вздохнув, раздраженно полоснула себя по запястью мечом. Не понимаю я этих членовредительских обрядов, но ревущие или только готовящиеся к этому дети действуют на меня отупляюще.

— Я, случайно оказавшаяся свидетелем несправедливости, карающейся гневом Вершителя, собственной кровью клянусь, что обещаю проводить домой невинное дитя, оказавшееся без защиты и поддержки, — и слизнула несколько скупых капелек крови, выступивших из раны. Меч сделал свое дело, лишь слегка надрезал кожу, а не оттяпал мне полруки, как могло бы случиться, примени я обычный остро отточенный клинок.

Мальчишка стер с моего запястья скупые остатки крови пальцем и торжественно облизал его.

Вообще-то по всем правилам кровь приносящего подобную клятву должна течь из раны, пока сама не остановится; ее требуется тщательно собрать в серебряный ритуальный сосуд, и уже над этим сосудом произносить клятвенную речь с полным набором имен и титулов. Если же такая клятва по каким-то причинам нарушится, бессовестного отступника будут мучить такие жуткие ощущения, что захочется самому повеситься. Или вспомнить о справедливости. Но это по правилам. Сейчас же подходящей емкости поблизости не было, ситуация сама по себе не располагала к долгим разглагольствованиям, своего полного имени я называть совершенно не хотела, а имени пацана просто не знала. Поэтому пришлось не только импровизировать на ходу, но и изрядно сократить ритуал, что мальчишку, похоже, совершенно не смущало. Или же он просто-напросто не знал многих тонкостей. Любопытно, а откуда такая мелочь вообще знает об этих вещах? Подобное обычно практикуют только среди высших караванов власти.

— Надеюсь, ты живешь не очень далеко? — решив оставить некоторые щепетильные вопросы на потом, поинтересовалась я. Отделаться по-быстренькому от внезапно свалившейся обузы, и дело с концом. — И еще хотелось бы мне знать — как тебя зовут? Обращение «эй, ты» мне никогда не нравилось.

— Сначала представься ты!

— Тебе не кажется, что ты немного задаешься, мелочь пузатая? — не выдержала я, все-таки выплескивая наружу свое раздражение. — Еще немного, и я начну жалеть, что ввязалась в эту спасательную операцию!

Кажется, затолкать в мешок это еще неразумное, но уже чересчур надменное существо было не такой уж и плохой идеей. Может, я поторопилась с выводами относительно жестокости?

— Ты не пожалеешь! — Самоуверенности парня мог позавидовать даже мой муженек. — Ладно, так и быть, я сделаю для тебя исключение, и то лишь потому, что ты — мой спаситель, а это в наше время большая редкость! — Слышать от ребенка столь высокопарные речи было смешно, и я усмехнулась. — Мирабэль Арилаэн Ромиан Кавальтариэн Вальмароль Леесмаинаэль к вашим услугам.